redseagull

Руперт Шелдрейк о книге Барбары Эренрейх «Blood Rites: Origins and History of the Passions of War»

Наш образ человека-охотника, вышагивающего по африканской саванне три миллиона лет назад, на самом деле, изрядно приукрашен. Человеческие существа были маленького роста, они не могли слишком быстро бегать, они не были особо сильны, их орудия были исключительно примитивны. Гораздо более вероятно, что большую часть своей истории это был не человек-охотник, а человек-добыча. На самом деле, большинство костных останков ранних гоминид имеют на себе царапины и рубцы от когтей и зубов крупных кошек. Человеческие существа обитали в африканской саванне, где было много дичи, но также и много крупных хищников. Люди были крайне уязвимы. Во многих смыслах, человеческий склад ума был сформирован миллионами лет существования в качестве добычи для крупных хищников. И до некого момента в районе 50 000 лет назад, когда произошло значительное улучшение охотничьих навыков, по всему миру, посредством чего человеческие существа смогли в действительности стать достаточно хорошими охотниками. Но, в течение большей части трёх с половиной миллионов лет развития гоминид, это был человек-добыча.

Это проливает свет на многие религиозные традиции, поскольку в немалом их количестве существует идея жертвы, принесённой в дар богам. Если вы – стадо или группа антилоп гну или павианов в саванне, и вдруг появляется хищник, хищники, обычно, атакуют отдельных членов группы: старых, молодых, или, иногда, молодую мужскую особь, защищающую группу на её внешних границах. Вот, кто обычно погибает в первую очередь. И, когда они убили одного из животных, они начинают его есть, и, очень часто, остальная группа затем успокаивается, более того, они часто стоят вокруг и смотрят, как хищники поедают свою добычу, поскольку, как только они получили одну жертву, они более не голодны, остальные их не интересуют, и получается, что один погибает ради блага всех остальных. Это – просто факт из образа жизни хищников.

Эта схема поведения, идея искупительной жертвы, умирающей во имя остальных, глубоко вплетена в наше сознание, это – архетипическая модель поведения, основанная на биологическом факте взаимоотношений с хищниками, факте, что мы когда-то являлись для них добычей.